Седенький сухой старичок сидел один посреди холмика, поросшего маком. Вокруг него были только маковые шляпки, грустно развевающиеся на ночном ветерке. Где-то за его спиной светила маленькая умирающая луна. Было холодно. Старик поджимал под себя пронизанные голубыми венами босые ноги, и обнимал их сухими грубыми пальцами рук. Только тоненькая длинная серая рубашка отделяла его от сырой земли и мокрых от росы стволов. По красным лепесткам струились редкие прозрачные капельки...

Старик смотрел куда-то вдаль, на освещённые неверным светом лесные вершины. Их было хорошо видно: голубые ели и сосны теснили друг друга к краю макового поля.

Он был очень худ. На фоне этого поля, он казался совсем незаметным, крошечным. И, несмотря на пейзаж вокруг, можно было точно сказать: у него во рту давным давно маковой росинки не было.

Застеленным какой-то ночной туманной пеленой взглядом, он следил за волнующимися маковыми головками. Поверхностно, не приближаясь к ним и не отдаляясь. В конце концов он даже медленно начал раскачиваться в такт им. Потом внезапно остановился, обернулся и посмотрел на небо вокруг. Звёзды, звёзды - они были очень красивыми. Но луна, даже луна ему показалась слишком яркой и он отвёл взгляд. Он утавился в траву под синеющими пальцами ног.

-И всё-таки в тот вечер она была так красива!.. - Промолвил он и...